Если человек уезжает куда-то без доступа в Сеть, он зачем-то предупреждает об этом. Нет в интернете – нет в обществе. Человек должен оставлять цифровые следы. Публикуюсь – значит существую. Постоянная потребность искать, выдумывать и сообщать что-то, что может вызвать отклик, стала такой же неизбежной, какими были умение и привычка читать у человека гутенберговской эпохи. Освобождение авторства  (© Андрей Мирошниченко) поработило людей авторским удобством и – авторской повинностью.

Таким образом, сама среда интернета заставляет всех работать на информирование всех. Потребность отклика на свое существование заставляет людей постить сообщения и фотографии аварий, драк, упавших деревьев, котиков, покрытых пляжным песком коленок и еды. В результате вооруженный смартфоном репортер-партизан присутствует везде, где происходит что-то, что может заинтересовать других. Любое событие немедленно рапортуется, потому что это может принести отклик.

Этот феномен называется random act of journalism (случайный акт журналистики). Все сообщают всем всё в надежде кого-то заинтересовать. Так работает вирусный редактор, коллективный журналист интернета, покрывающий, фильтрующий и доставляющий каждому наиболее релевантные для него новости.

Новая медийная структура общества выдвигает свои требования как к новым участникам, так и к старым СМИ. Потребность общества в медийном навыке или медийной услуге не исчезла. Наоборот, она возросла. Медиа как институт трансформируется, но медиа как навык пользуется бешеным спросом и этот спрос будет расти. Если вся социальная, политическая и экономическая активность переселяется внутрь медиа, если все и всё теперь медиа, то умение быть медиа становится базовым социальным, политическим или экономическим навыком. И тут у журналистов есть огромное преимущество. Другие еще учатся, а журналисты уже умеют.

Мы даём один диплом, но учим двум мегаспециальностям: 

1. созданию медиатекстов – контента он-и офф-лайн, интересного, захватывающего, срочного, трудного, аналитического, борющегося со злом, несущего добро, влияющего на власть и на политику, просто развлекательного и  всегда - интересного. Обобщённо  это и есть журналистика 21 века.
2. осуществлению медиапроизводства: в оптимизации адаптационных процессов редакции и заключается основная работа менеджеров/продюсеров современных медиа.  Вот примерный, но далеко не исчерпывающий набор вопросов, которые должен уметь решить такой специалист: 

Как должен отличаться твитт на 140 знаков о журналистском расследовании от газетного материала на 10 тысяч слов? Чем можно пожертвовать, готовя спецпроект с большим количеством видеоматериалов? Как подготовить слушателя, который спустился в метро и не может слушать радиопередачу? Как быть, если твой читатель не ходит на твой сайт или страницу в Фейсбук, а получает новости через подписку в программе мгновенных сообщений вроде Вайбер и Телеграм?

Приведём детский пример с собакой.

Представьте, что вам надо рассказать о собаке, но шесть букв читатель не прочтет. В результате появляется пёс. Смысл меняется, но остается достаточно близким к тому, что хотел сказать автор.

На первый план выходит заготовка всех возможных слов для различных ситуаций, форматов и каналов. Продолжим пример с собакой:

Собака святого Бернара — лонгрид в трех частях;

Сенбернар — версия для планшетов и десктопов;

Собака — мобильная/новостная версия;

Пёс — анонс или Твиттер-версия;

The dog — краткая выжимка для иностранных читателей с отдельным введением, роль которого здесь играет определенный артикль;

A dog — контекст заменяется картинкой.

Сенбернар требует слишком много операций для превращения в собаку. Если часть этой работы можно упростить, регламентировать или даже автоматизировать хотя бы на уровне верстки и редакционных рекомендаций, это высвободит ценные для любого мультиплатформенного СМИ ресурсы.