Сегодня в России отмечают День филолога. По этому случаю «Глагол» накоротке поговорил с кандидатом филологических науком, доцентом, директором Института филологии, иностранных языков и медиакоммуникации Иркутского государственного университета Мариной Ташлыковой.

Марина Борисовна призналась, что в школе любила математику, но выбрала филологию и ни разу об этом не пожалела.

– Мы живем в мире текстов. Мы учимся и учим, болтаем с друзьями, пишем заявления, жалобы, романы, стихи и заметки в блогах, ставим задачи и отчитываемся о их выполнении, заполняем разнообразные документы, выступаем с докладами, совершаем научные открытия… А это значит, что мы постоянно производим и воспроизводим тексты, кодируем с помощью языка свои мысли и декодируем чужие. И потому значительная часть успеха в любой профессиональной деятельности обусловлена тем, насколько хорошо мы умеем это делать.

Филологи – это люди, которые знают о текстах все: как они устроены, каковы правила их создания, редактирования, переработки, как сделать их эффективными, как не поддаться речевой манипуляции, как в любом тексте отражается его создатель и чем отличается литература от графомании.

А потому не удивительно, что выпускники факультета успешно работают в самых разных профессиональных сферах: в науке, образовании, традиционных и мультимедийных СМИ, в области рекламы и связей с общественностью; они занимаются административной деятельностью, работают в учреждениях культуры и даже в банках, занимаются производством судебных экспертиз и помогают сотрудникам правоохранительных органов обнаружить преступника по «лингвистическим следам».

Практических приложений филологической науки сегодня много. Это прежде всего автоматическая обработка текста, это интернет. Мы же пользуемся в интернете обычным языком, мы задаем вопросы к поисковым системам, таким, как Google или Яндекс; мы пользуемся программами проверки орфографии, много чем еще. А это всё значит, что компьютер должен понимать естественный язык, хотя бы как-то. Ну, например, поисковая машина должна понимать, что «журналистами» и «журналист» – это формы одного слова.  многое другое. И здесь роль теоретической лингвистики оказывается неожиданно велика. Один пример. В 1977 г. вышел «Грамматический словарь русского языка» блестящего ученого, доктора филологических наук, академика РАН Андрея Анатольевича Зализняка. В Википедии об этом словаре вы прочтете: «Словарь отражает (с помощью специальной системы условных обозначений) современное словоизменение, то есть склонение существительных, прилагательных, местоимений, числительных и спряжение глаголов». «Ну кому это может быть интересно, кроме очень небольшого круга очень странных людей, выбравших себе странную профессию», – скажет обыватель. И вот представьте себе, что словарь, который в свое время возник как результат решения чисто теоретических задач, лежит в основе всех компьютерных программ обработки русского текста, потому что решения Зализняка – самые лучшие с точки зрения этих практических задач, о которых тогда никто даже не думал.

Но в завершение я хочу подчеркнуть, что в разговоре о филологии (и той ее части, которой занимаюсь сама) я абсолютно согласна с еще одним выдающимся лингвистом современности – Владимиром Александровичем Плунгяном, который однажды сказал: «Конечно, когда заходит речь о пользе теоретической лингвистики, мы немножко идем на поводу у публики, как бы становимся в такую позу и говорим: «То, что мы делаем – это очень нужно, это страшно важно для развития всяких технологий, интернета и т.п.». Это, конечно, правда, но не вся правда. Цель науки – знание. Это и есть ее главная и, наверное, единственная настоящая «польза». Теоретическая лингвистика получает очень интересное, ни на что не похожее и крайне важное знание о человеке. О том, как устроена та часть сознания человека, которая отвечает за использование языка. Я бы сказал, что, может быть, ничего важнее для изучения нет. Когда мы поймем, как человек пользуется языком, мы колоссально много поймем о человеке в целом».

Елизавета Кондратьева, специально для «Глагола»

Фото из архива автора